"И снова весна..."

Приближалась весна, а он и она расставались.
- Ты вернёшься, - говорил он. – И ты снова подойдёшь к этому дому, сядешь на это крыльцо и станешь ждать, когда я выйду.
- Нет, - засмеялась она.
– Не жди меня. Ты и твой дом всего лишь полустанок, на котором случайно остановился мой поезд. Слышишь гудок? Это моя судьба зовёт меня дальше. Прощай же.
- Что ж, прощай, - кивнул он. – И всё-таки знай: однажды ты снова окажешься у этого дома, сядешь на это крыльцо и …
Но она уже не слышала его. Она ехала в поезде своей судьбы, и он вёз её к другим станциям и другим полустанкам. Их было так много… На одних она радовалась и смеялась, на других грустила и плакала, на одних станциях обманывали её, на других обманывала она сама. Раза два или даже целых три ей показалось, что хорошо бы не ехать никуда дальше. Но её любезно подсаживали в вагон и вежливо махали ей на прощание.
- Я ошиблась, - утешала она себя. – Это была не моя станция.
И ехала дальше.
Она верила: вот-вот покажется её настоящая станция, она выйдет из вагона и останется там навсегда.
Но этой станции почему-то всё не было и не было.
Она смотрела в окно и успокаивала себя: « Ничего, скоро я увижу её».
И вдруг она почувствовала, что ей надоело ехать, что она устала от этих бесконечных встреч и расставаний, и тут же подумала: « А почему бы мне ни сойти на самой ближайшей станции, какая они ни есть? Живут же на ней другие люди, что ж, попробую и я».
И вот, когда поезд остановился, и она стала спускаться со ступенек, прямо с перрона ей тут же закричали: « Нет-нет! Пожалуйста, поезжайте дальше. Здесь уже всё занято».
И она снова вошла в вагон.
На следующей станции ей прокричали то же самое, а потом ещё и ещё…
И тогда впервые ей стало страшно. Она вспомнила одну детскую игру, когда каждый играющий очерчивает на земле круг и становится в него, а тот, кто водит, у него нет круга, но зато именно он, водящий, выкрикивает начальные слова игры, все выбегают из своих кругов и начинают дразнить и задирать его, показывать ему язык, толкать его исподтишка… Но вот он выкрикивает уже другие слова, и все кидаются от него врассыпную, норовя как можно скорее заскочить в ближайший круг и занять его прежде, чем опять же он, водящий, догонит кого-то из них , запятнает и тем самым выведет неудачника из игры…
- Я не успела добежать до своего круга, - подумала она. – А водящий – Жизнь, догнала и запятнала меня. Я сама виновата. Я слишком долго дразнила и задирала её, вот она и наказала меня. Теперь уже ничего не поправить. Я давным - давно проехала свою станцию и оставила её навсегда далеко позади.
И она отвернулась от окна, чтобы не смотреть больше на чужую жизнь, где ей не было места.
А между тем, там за окном, начиналась ещё одна весна… И тут ей припомнилась та другая, та давняя весна, припомнился полустанок, дом на нём и его хозяин …
- Нет, нет, - тут же остановила она себя. - Прошло столько лет… он даже не узнает меня.
И, достав зеркальце, она стала пристально вглядываться в него.
- Ну, конечно же, он меня не узнает - и, вздохнув, она спрятала зеркальце.
- Что ж, тогда я сама посмотрю на него издали и поеду дальше. Теперь ведь, уже все равно куда. И вот она сошла с поезда на знакомом полустанке, незаметно подошла к тому самому дому , спряталась за деревья стала ждать, когда выйдет тот, на кого ей хотелось посмотреть в последний раз. А когда он вышел, она взглянула на него и сразу же поняла, что он ждал её всё это время.
И вышагнула из-за деревьев.
- Вот видишь, ты вернулась, - сказал он и протянул ей руку. – Идём же в дом.
- Нет, отпрянула она от его руки. – Сначала ты должен сказать мне…
Он спокойно смотрел на неё и ждал
- Скажи, если ты знал, что я вернусь, почему ты не удержал меня, когда я была здесь первый раз и когда я была другая?
- Ты, другая, - улыбнулся он, – всё равно бы тогда не осталась. Тебе, другой, сначала нужно было побывать во всех тех местах, где ты побывала, встретиться со всеми теми, с кем ты встретилась, и убедиться, что твой дом здесь.
Она задумалась, но тут же кивнула: « Да, возможно, это так».
-Идём же, - снова протянул он ей руку.
Но и на этот раз она не приняла его руки.
-Ты должен ответить ещё на один мой вопрос.
И она замолчала, собираясь с силами.
Он ждал.
- Что мы успеем?
Он посмотрел на неё и догадался: если сейчас он не сумеет ответить, как это ей нужно, она тут же уедет уже навсегда.
- Что мы успеем? – не спускала она с него своего взгляда.
- Ну что ж, - неторопливо начал он… Я, конечно, не знаю, как бы это показалось тебе, много это или мало… Но я уверен, что мы оба, и ты и я, успеем, например, просыпаться по утрам, видеть свет, входящий в наши окна и радоваться ему. А ещё мы станем радоваться каждому из наших общих дней, хотя далеко не каждый их дастся нам без труда. И пусть не сразу, но всё же мы научимся слышать звучание друг друга и, в конце концов, они сольются в единую слаженную музыку…
- Да-да, - радостно подхватила она. - И слыша её, мы легко распознаем, где обыкновенная суета, а где стоящее дело. И мы ни за что не полезем попусту на рожон, но зато будем бесстрашны, когда это станет необходимо. И ещё у нас достанет ума ценить мудрость наших врагов и не терять своих друзей. - Вот видишь, сказал он, - мы уже начали успевать.
И он в третий раз протянул ей руку.
Она поднялась на крыльцо, и он поцеловал её. В это мгновение заходящее солнце озарило их лица своим последним лучом.
- Завтра будет хлопотный день, - не отпускал он своих рук от её плеч.
- Ещё бы, - кивнула она. – Ведь у нас с тобой накопилось столько наших дел…
И они вошли в дом.

Лидия Смоленская (Мерлина), г.Мюнхен.

• След. Публикация
• Пред. Публикация