Один из великих (продолжение)

  (Продолжение)

   В июле 1830 года Гейне получил известие о французской революции и в мае 1831 года приехал в Париж, чтобы остаться там до конца жизни. После этого он только два раза появлялся на родине.

  В Париже у поэта открылось второе дыхание. Он был влюблён в Париж и влюблён в парижанок, которым он посвятил многочисленные стихи. Вскоре за ним установилась репутация ловеласа Однако его распутство имело скорее литературный чем реальный биографический характер.

 Heinrich Heine zu Besuch bei Karl und Janny Marx. Während Marx Aufenthalt in der französischen Metropolie 1843-1844.

Вот, например, знаменитое стихотворение Гейне «Hohelied“ («Песня песней»), которое много говорит не только о женском теле, но и об авторе:

   О, тело женское есть песнь

   В альбом миротворенья!

   Сам Зевс туда её вписал

   В порыве вдохновенья.

   И вдохновенный тот порыв

   Увенчан был удачей;

   Зевс как художник совладал

   С труднейшею задачей!

   Да, тело женское есть песнь --

   Высокая песнь песней;

   Упругих членов -- песни строф --

   Что может быть прелестней?

   А шея? Сколько мыслей в ней,

   И как построен ловко

   На ней поэмы главный смысл --

   Кудрявая головка!

   Как остроумия полны

   Бутоны груди чудной!

   Как много дивной красоты

   В цезуре междугрудной!

   Округлость лядвей -- знак, что ты,

   Зевес, творишь пластично;

   И скобки с фиговым листом

   Придуманы отлично.

   Твоя поэма не абстракт,

   В ней плоть и кровь играют,

   И губки, как две рифмы, в такт

   Смеются и лобзают.

   Во всём поэзия видна,

   В движениях -- блаженство!

   И на челе её лежит

   Печать всесовершенства...

   Склоняюсь в прах перед твоей

   Поэмой неземною!

   Мы -- жалкие писаки, Зевс,

   В сравнении с тобою.

   И погружаюсь я вполне

   В твоё произведенье:

   Учу его, и день и ночь

   Отдал на изученье...

   Да, день и ночь учу его

   И принял много муки:

   Иссохли ноги у меня

   В избытке сей науки.

А вот одно из стихотворений, написанное в более зрелом возрасте.

Jugend, die mir täglich schwindet,

Wird durch raschen Muth ersetzt,

Und mein kühn’rer Arm umwindet

Noch viel schlankre Hüften jetzt.

That auch manche sehr erschrocken,

Hat sie doch sich bald gefügt;

Holder Zorn, verschämtes Stocken

Wird von Schmeichelen besiegt.

   Doch, wenn ich den Sieg genieße,

   Fehlt das Beste mir dabey.

   Ist es die verschwundne, süße,

   Blöde Jugendeseley?

   Юность кончена. Приходит

   Дерзкой зрелости пора,

   И рука смелее бродит

   Вдоль прелестного бедра.

   Не одна, вспылив сначала,     Мне сдавалась, ослабев.

   Лесть и дерзость побеждала Ложный стыд и милый гнев.

   Но в блаженствах наслажденья

   Прелесть чувства умерла.

   Где вы, сладкие томленья,

   Робость юного осла?

Heine im Paris mit der „dicken Mathilde“. Ihre Ehe wurde von vielen als Mesalliance“ belächelt.

Однако многие стихи Гейне были посвящены не только любовным страданиям, но и политическим проблемам.Ему были близки идеи французской революции, что нашло отражение в его статьях для газеты «Allgemeine Zeitung“ в Аугсбурге , в которой он работал в качестве парижского корреспондента.

Гейне подробно описывал для немецкого читателя революционные события в республиканской Франции. Разумеется, его статьи подвергались жесточайшей цензуре и вскоре он был уволен из газеты. А в 1835 году немецкий бундестаг запретил книги Гейне.

  В 1844 году вышла поэма «Германия.Зимняя сказка», написанная по итогам посещения родного края. В ней содержится безжалостная сатира немецкой власти, высшего света и церкви, но в то же время несгибаемая вера в силы простого народа.

  Последние годы жизни Гейне были омрачены тяжёлым заболеванием — он страдал параличём позвоночника. Как писал сам поэт, он провёл это время в «матрасной могиле», но не переставал писать, а связь с внешним миром поддерживалась через свою жену - « толстую Матильду». Это была невзрачная неграмотная француженка, которую Гейне нежно любил, а оне его боготворила.

  За время болезни Гейне написал треть своих стихотворений и произведений в прозе. Умер Генрих Гейне 17 декабря 1856 года и похоронен в Париже на кладбище Монмартр.

Его последними словами были «Бумагу...Карандаш».

Русский читатель впервые познакомился с творчеством Гейне в конце 20-х годов XIX века, после выхода на родине поэта «Книги песен» и первых частей «Путевых картин», прежде всего благодаря усилиям Ф. И. Тютчева, долгие годы жившего в Германии.

Отрывок из «Путешествия на Гарц» опубликовал в «Московском вестнике» в 1830 году А. Плещеев. 

Гейне стал популярен в 40 — 60-е годы благодаря переводам М. Ю. Лермонтова «На севере диком» и «Они любили друг друга», А. Григорьева, М. Михайлова, А. Плещеева, Л. Мея, А. Майкова, А. Фета, А. Толстого, Н. Огарева. Наряду с лирическими стихами все чаще переводились и сатирико-политические стихотворения. «Гейне едва ли не самый популярный чужеземный поэт у нас в России», — писал Тургенев в 1875 году. 

   Образ Гейне на основе его стихов рисовался удивительно обаятельным, ярким. Скептический строй мышления Гейне-лирика, раскованность его чувствований привлекали к нему, заставляли подражать ему в поэзии и в жизни.

На появление «Песен Гейне» в переводах Михайлова откликнулся рецензией Добролюбов, который пережил период сильного увлечения Гейне и сам тоже переводил из «Книги песен». Очень популярным в 40-е гг. 19 в. было стихотворение «Доктрина», первую строку которого («Бей в барабан и не бойся...») Н. А. Добролюбов поставил эпиграфом к статье «Когда же придёт настоящий день?

                                                       DOCTRIN

Schlage die Trommel und fürchte dich nicht, Und küsse die Marketenderin! Das ist die ganze Wissenschaft, Das ist der Bücher tiefster Sinn.

Trommle die Leute aus dem Schlaf, Trommle Reveilje mit Jugendkraft, Marschire trommelnd immer voran, Das ist die ganze Wissenschaft.

Das ist die Hegel’sche Philosophie, Das ist der Bücher tiefster Sinn! Ich hab’ sie begriffen, weil ich gescheidt, Und weil ich ein guter Tambour bin.

         Бей в барабан и не бойся беды,

         И маркитантку целуй вольней!

         Вот тебе смысл глубочайших книг,

         Вот тебе суть науки всей.

       Людей барабаном от сна буди,

       Зорю барабань, не жалея рук,

       Маршем вперёд, барабаня, иди, —

       Вот тебе смысл всех наук.

       Вот тебе Гегеля полный курс,

       Вот тебе смысл наук прямой:

       Я понял его, потому что умён,

       Потому что я барабанщик лихой.

   С глубокой симпатией к поэту относились Чернышевский и Салтыков-Щедрин. Чернышевский называл Гейне «одним из серьезнейших и благороднейших поэтов нашего времени». С большой статьей «Генрих Гейне» выступил в 1867 году Писарев: «Гейне - один из наших кумиров, и, конечно, в мире не было до сих пор ни одного поэта, который в более значительной степени заслуживал бы уважения и признательности мыслящих реалистов». Герцен ценил его как писателя революционно-демократического направления. Гейне принадлежал к числу любимых поэтов Владимира Ильича Ленина. По воспоминаниям Н. К. Крупской, в сибирской ссылке в Шушенском рядом с русскими классиками были «Фауст» Гете и томик стихов Гейне.

   Среди множества стихов Гейне большой популярностью в России пользовалось стихотворение "Wandere!" («Странствуй!»).

   Wenn dich ein Weib verraten hat,

   So liebe flink eine Andre;

   Noch besser wär es, du ließest die Stadt –

   Schnüre den Ranzen und wandre!

   Du findest bald einen blauen See,

   Umringt von Trauerweiden;

   Hier weinst du aus dein kleines Weh

   Und deine engen Leiden.

   Wenn du den steilen Berg ersteigst,

   Wirst du beträchtlich ächzen;

   Doch wenn du den felsigen Gipfel erreichst,

   Hörst du die Adler krächzen.

   Dort wirst du selbst ein Adler fast,

   Du bist wie neugeboren,

   Du fühlst dich frei, du fühlst: du hast

   Dort unten nicht viel verloren.

         Теперь в переводе Маршака:

   Когда тебя женщина бросит, — забудь,

   Что верил её постоянству.

   В другую влюбись или трогайся в путь.

   Котомку на плечи — и странствуй.

Увидишь ты озеро в мирной тени

   Плакучей ивовой рощи.

   Над маленьким горем немного всплакни,

   И дело покажется проще.

     Вздыхая, дойдёшь до синеющих гор.

     Когда же достигнешь вершины,

     Ты вздрогнешь, окинув глазами простор

     И клёкот услышав орлиный.

   Ты станешь свободен, как эти орлы.

   И, жить начиная сначала,

   Увидишь с крутой и высокой скалы,

   Что в прошлом потеряно мало!

   Знакомясь с литературными материалами, связанными с Гейне,я с удивлением узнал, что наряду с громадным интересом литераторов России к творчеству великого немецкого поэта, А.С.Пушкин оказался как бы вне этого круга. Даже М.Ю.Лермонтов делал переводы Гейне, А.С.Пушкин, казалось, не проявлял никакого интереса к трудам Гейне.

Но существует некоторая загадка, связанная с двумя стихотворениями Гейне и Пушкина.

   За четверть века до кончины Гейне пишет стихотворение, ставшее потом эпитафией и высеченное на памятнике на Парижском кладбище:

   Wo wird einst des Wandermueden

   letzte Ruhestaette sein?

   Unter Palmen in dem Sueden?

   Unter Linden an dem Rhein?

   Werd' ich wo in einer Wueste

   eingescharrt von fremder Hand?

   Oder ruh' ich an der Kueste 

   eines Meeres in dem Sand?

   Immerhin! Mich wird umgeben

   Gotteshimmel dort wie hier;

   und als Totenlampen schweben

   nachts die Sterne ueber mir.

Стихотворение называется «Где?»    
  

   Где, скиталец утомленный,

   Я свои закончу дни?

   Среди южных пальм зеленых

   иль у рейнских лип в тени?

   Буду я в в пустыне вскоре

   погребён чужой рукой,

   или мне в песке у моря

   суждено найти покой?

   Что ж, в какой земле ни буду,

   Небеса везде одни,

   и мерцают звёзд повсюду

   поминальные огни.

Почти одновременно с этим Пушкин пишет стихотворение «Брожу ли я средь  улиц шумных», которое удивительным образом перекликается с гётовским не только по теме, но и по композиции, поэтическим приёмам и концовке.

Вот последние три строфы этого стихотворения:

И где мне смерть пошлет судьбина?

В бою ли, в странствии, в волнах?

Или соседняя долина  

Мой примет охладелый прах?

И хоть бесчувственному телу

Равно повсюду истлевать,

Но ближе к   милому пределу
Мне все б хотелось почивать.

И пусть у гробового входа

Младая будет жизнь играть

И равнодушная природа

Красою вечною сиять.

Поскольку ни один из поэтов не мог знать о произведении другого, исследователи предположили, что существует ещё одно стихотворение, которое могло быть известно обоим авторам и послужило толчком для написания упомянутых стихов. Поиски первоисточника продолжаются.

   И в заключение об отношении немцев к своему гениальному земляку. Большинство гордится знаменитым поэтом, лириком и публицистом, любят и знают его творчество. Другие ( их меньшинство) считают его беспутным ловеласом, который был наказан за свои беспорядочные связи тяжёлой болезнью. А родной город Гейне Дюссельдорф только в 1989 году решил назвать Университет именем своего великого сына.  

Фото из открытых источников. Предоставлены автором.